Аверченко «Галочка»
Арк. Аверченко «Галочка»
Однажды в сумерки весеннего, кротко умиравшего дня к Ирине Владимировне Овраговой пришла девочка двенадцати лет, Галочка Кегич. Сняв в передней верхнюю серую кофточку и гимназическую шляпу, Галочка подёргала ленту в длинной русой косе, проверила, всё ли на месте, и вошла в неосвещённую комнату, где сидела Ирина Владимировна.
— Где вы тут?
— Это кто? А! Сестра своего брата. Мы с вами немного ведь знакомы. Здравствуйте, Галочка.
— Здравствуйте, Ирина Владимировна. Вот вам письмо от брата. Хотите, читайте его при мне, хотите — я уйду.
— Нет, зачем же, посидите со мной, Галочка. Такая тоска... Я сейчас.
Она зажгла электрическую лампочку с перламутровым абажуром и при свете её погрузилась в чтение письма.
Кончила...
Рука с письмом вяло, бессильно упала на колени, а взгляд мёртво и тускло застыл на освещённом краешке золочёной рамы на стене.
— Итак — всё кончено? Итак — уходит?
Голова опустилась ниже.
Галочка сидела, затушёванная полутьмой, вытянув скрещённые ножки в лакированных туфельках и склонив голову на сложенные ладонями руки.
И вдруг в темноте звонко, как стук хрустального бокала о бокал, прозвучал её задумчивый голосок:
— Удивительная это штука — жизнь.
— Что-о-о? — вздрогнула Ирина Владимировна.
— Я говорю, удивительная вещь —- наша жизнь. Иногда бывает смешно, иногда грустно.
— Галочка! Почему вы это говорите?
— Да вот смотрю на вас и говорю. Плохо ведь вам небось сейчас.
— С чего вы взяли?
— Да письмо-то это большая радость, что ли?
— А вы разве... знаете... содержание письма?
— Не знала бы, не говорила бы.
— Разве Николай показывал вам?..
— Колька дурак. У него не хватает даже соображения поговорить со мной, посоветоваться. Ничего он мне не показывал. Я хотела было из самолюбия отказаться снести письмо, да потом мне стало жалко Кольку. Смешной он и глупый.
— Галочка... Какая вы странная. Вам двенадцать лет, кажется, а вы говорите как взрослая.
— Мне вообще много приходится думать. За всех думаешь, заботишься, чтобы всем хорошо было. Вы думаете, это легко!
Взгляд Ирины Владимировны упал на прочитанное письмо, и снова низко опустилась голова.
— И вы тоже, миленькая, хороши! Нечистый дёрнул вас потепаться с этим ослом Климухиным в театр. Очень он вам нужен, да? Ведь я знаю, вы его не любите, вы Кольку моего любите, — так зачем же это? Вот всё оно так скверно и получилось.
— Значит, Николай из-за этого... Боже, какие пустяки! Что же здесь такого, если я пошла в театр с человеком, который мне нужен, как прошлогодний снег?
— Смешная вы, право. Уже большой человек вы, а ничего не смыслите в этих вещах. Когда вы говорите это мне, я всё понимаю, потому что умная и, кроме того, девочка. А Колька большой ревнивый мужчина. Узнал — вот и полез на стену. Надо бы, кажется, понять эту простую штуку...
— Однако он мне не пишет причины его разрыва со мной.
— Не пишет — ясно почему: из самолюбия. Мы, Кегичи, все безумно самолюбивы.
Обе немного помолчали.
— И смешно мне глядеть на вас обоих, и досадно. Из-за какого рожна, спрашивается, люди себе кровь портят? Насквозь вас вижу: любите друг друга так, что аж чертям тошно. А мучаете один другого. Вот уж никому этого не нужно. Знаете, выходите за Кольку замуж. А то прямо смотреть на вас тошнёхонько.
— Галочка! Но ведь он пишет, что не любит меня!
— А вы и верите? Эх вы... Вы обратите внимание: раньше у него были какие-то там любовницы...
— Галочка!
— Чего там — Галочка. Я, слава богу, уже двенадцать лет Галочка. Вот я и говорю: раньше у него было по три любовницы сразу, а теперь вы одна. И он всё время глядит на вас, как кот на сало.
— Галочка!
— Ладно вам. Не подумайте, пожалуйста, что я какая-нибудь испорченная девчонка, а просто я всё понимаю. Толковый ребёнок, что и говорить. Только вы Кольку больше не дразните.
— Чем же я его дразню?
— А зачем вы в письме написали о том художнике, который вас домой с вечера провожал? Кто вас за язык тянул? Зачем? Только чтобы моего Кольку подразнить. Стыдно! А ещё большая!
— Галочка! Откуда вы об этом письме знаете?!
— Прочитала.
— Неужели Коля...
— Да, как же! Держите карман шире … Просто открыла незапертый ящик и прочитала...
— Галочка!!!
— Да ведь я не из простого любопытства. Просто хочу вас и его устроить, с рук сплавить просто. И прочитала, чтобы быть... как это говорится? В курсе дела.
— Вы, может быть, и это письмо прочитали?
— А как же! Что я вам, простой почтальон, что ли, чтобы втёмную письма носить... Прочитала. Да вы не беспокойтесь! Я для вашей же пользы это... Ведь никому не разболтаю.
— А вы знаете, что чужие письма читать неблагородно?
— Начхать мне на это. Что с меня взять? Я маленькая. А вы большой глупыш. Обождите, я вас сейчас поцелую. Вот так. А теперь — надевайте кофточку, шляпу — и марш к Кольке. Я вас отведу.
— Нет, Галочка, ни за что!
— Вот поговорите ещё у меня. Уж вы раз наделали глупостей, так молчите. А Колька сейчас лежит у себя на диване носом вниз и киснет, как собака. Вообразите — лежит и киснет... Вдруг -— входите вы! Да ведь он захрюкает от радости.
— Но ведь он же мне написал, что...
— Чихать я хотела на его письмо. Ревнивый этот самый Колька как чёрт. Наверно, и я такая же буду, как вырасту. Ну, не разговаривайте. Одевайтесь! Ишь ты! И у вас вон глазки повеселели. Ах вы, мышатки мои милые!..
— Так я переоденусь только в другое платье...
— Ни-ни! Надо, чтобы все по-домашнему было. Это уютненькое. Только снимите с волос зелёную бархотку. Она вам не идёт... Есть красная?
— Есть.
— Ну, вот и умница. Давайте я вам приколю. Вы красивая и симпатичная... Люблю таких. Ну, поглядите теперь на меня... Улыбаетесь? То-то. А Кольке, прямо как придёте, так и скажите: «Коля, ты дурак». Ведь вы с ним на «ты», я знаю. И целуетесь уже. Раз видела. На диванчике. Женитесь, ей-богу, чего там.
— Галочка! Вы прямо необыкновенный ребёнок.
— Ну да! Скажете тоже. Через четыре года у нас в деревне нашего брата уже замуж выдают, а вы говорите — ребёнок. Ох- ох! Уморушка с вами. Духами немного надушитесь — у вас хорошие духи, — и поедем. Дайте ему слово, что вы плевать хотели на Климухина, и скажите Кольке, что он самый лучший. Мужчины это любят. Готовы, сокровище моё? Ну, айда к этой старой крысе!
... «Старая крыса», увидев вошедшую странную пару, вскочил с дивана и, растерянный, со скрытым восторгом во взоре, бросился к Ирине Владимировне.
— Вы?! У меня... А письмо... получили?..
— Чихать мы хотели на твоё письмо, — засмеялась Галочка и, толкая его в затылок: — Плюньте на всё и берегите здоровье. Поцелуйтесь, детки, а я уже смертельно устала от этих передряг.
Оба уселись на диване и — рука к руке, плечо к плечу — прильнули друг к другу.
— Готово? — деловым взглядом окинула эту группу с видом скульптора-автора Галочка. — Ну а мне больше некогда возиться с вами. У меня, детки, признаться откровенно, с арифметикой что-то неладно. Пойти позубрить, что ли. Благословляю вас и ухожу. Кол-то мне из-за вас тоже, знаете, получать не расчёт...
Похожие статьи:
Алексей Студзинский «Победитель»
Нет комментариев. Ваш будет первым!