Раскин «Как папа делал табуретку»
Александр Раскин «Как папа делал табуретку»
Когда папа был маленьким и учился в школе, он сам сделал табуретку. И он запомнил эту табуретку на всю жизнь. Это была удивительная табуретка, наверное, другой такой не было на всём белом свете.
Так думал и Захар Петрович, преподаватель по труду.
При папиной школе была столярная мастерская.
И Захар Петрович учил ребят в этой мастерской.
Он учил их пилить, колоть, строгать, клеить, ломать и начинать всё снова. Пока не получится. Это был небольшой старичок с очками в железной оправе.
У него была любимая поговорка: «Дело мастера боится». Иногда он к этому добавлял: «А бездельник боится дела».
Захар Петрович начал свой первый урок так:
— Это что?
— Молоток! — закричали все.
— Правильно. А это?
— Гвоздь!
— Верно. А это как называется?
— Доска!
— Очень хорошо. Требуется забить этот гвоздь этим молотком в эту доску с одного удара. Есть желающие?
— Есть! Есть! Есть!
Желающих было много. Но самые сильные ребята не смогли этого сделать. А Захар Петрович взял гвоздь, поставил на доску и ударил. Ударил не очень сильно. Все ахнули: гвоздь вошёл в доску по самую шляпку.
— Главное тут — глазомер и точный удар, — сказал Захар Петрович. — Думаете, я всегда по гвоздю бил? Ничуть не бывало. Стукнешь по пальцу, да ещё тебе хозяин по затылку стукнет. Ты, мол, промазал, а я нет... Вот как нас учили.
Всем стало жалко маленького Захара Петровича.
Но тут он засмеялся и сказал:
— Не бойтесь, я никого бить не буду. Вы сами тут будете хозяева. Всё тут ваше. Для начала поучимся делать табуретки.
Табуретка! Что может быть проще? А попробуйте сами её сделать. Да ещё точно по размеру. Ох, сколько тут надо пилить, строгать, клеить, ломать, начинать всё с самого начала! Ох, сколько работы, сколько сил, сколько умения и терпения для этого надо...
Первую табуретку сделал Миша Горбунов.
— Прошу садиться! — гордо сказал он.
— А ты сам сядь! — предложил ему Захар Петрович.
Миша Горбунов сделал очень важное лицо и осторожно сел на свою табуретку. Она заскрипела и развалилась. Миша сел на пол под общий смех.
— Скоро, да не споро! — сказал Захар Петрович. — Начинай всё сначала. Да не спеши, а то опять народ насмешишь.
Никто не сумел сделать табуретку сразу. Всем пришлось переделывать.
— Ничего, ребята, — утешал Захар Петрович, — не сразу Москва строилась. Вы думали что? Пилить-строгать всякий может? Это верно. Только сперва попотеть надо...
Ребята старались изо всех сил. Ведь это было как на уроке: кто первый решит задачку. И даже интересно. Ведь на задачку не сядешь. Решил — и всё. А тут каждый может сесть на свою табуретку. Да ещё пригласить всех желающих.
Первую, настоящую табуретку смастерила Варя Глазунова. Девочка! Правда, у неё отец был столяром. Он её приучил к рубанку и пиле. И Захар Петрович очень хвалил Варю.
— Стоящая работа! Всем мальчишкам нос утёрла!
Мальчишкам было обидно. Они стали дразнить Варю.
Они ей говорили: «Варварка-столярка!»
А она не обижалась, она только спрашивала:
— А где же ваши табуретки?
И мальчишкам сказать было нечего.
Вторую табуретку сделал всё-таки Миша Горбунов. И мальчишки немного успокоились. Потом как-то сразу все стали сдавать свои табуретки.
Захар Петрович говорил:
— Вроде Володи — похоже на табурет.
Наконец и маленький папа сделал свою табуретку. К тому времени он был весь в царапинах и занозах, а нос и щёки были запачканы столярным клеем. Но ему было не до этого. Его первая табуретка была готова! Даже в день его рождения маленькому папе не было так хорошо и весело, как в день рождения этой табуретки. Наверно, Захар Петрович очень хорошо понимал это.
— А ну, сядь, — сказал он заветные слова.
Маленький папа очень осторожно сел на табуретку. Она даже не скрипнула.
Но тут Захар Петрович прищурился.
— Ножки сосчитай, — тихо сказал он.
Маленький папа очень удивился. Он посмотрел на свои ноги. Их было по-прежнему две. Но тут все мальчики и девочки покатились со смеху, многие даже сели на пол.
Тогда засмеялся и Захар Петрович.
До сих пор маленький папа не может понять, как он умудрился сделать табуретку на пяти ножках. Но она стояла перед ним. И она стоит перед ним до сих пор. И он до сих пор видит эти пять ножек. Пять, а не четыре. И он до сих пор слышит голос Захара Петровича: «Что три ноги, что пять — начинай опять!»
И он думает, что это надо помнить при всякой работе.
Похожие статьи:
Раскин «Как папа выбирал профессию»
Голявкин «Я пуговицу себе сам пришил!»
Голявкин «Как я помогал маме мыть пол»