Цыферов «В медвежачий час»
Г. Цыферов «В медвежачий час»
Когда я был маленьким, я ходил в детский сад.
Недавно я узнал: и звери тоже ходят.
Да, да. Мой знакомый ослик и его друзья, поросенок и медвежонок, придумали, например, свой детский сад.
И у них все как в настоящем детском саду.
Даже расписание есть, когда они что делают.
Вот, например, утром. Утром они слонячут, а это значит, хорошо и много едят.
Потом свинячут. Ну это и без слов ясно. Просто сидят в грязной луже.
Затем они утятют — моются.
И вновь слонячут — обедают.
А после обеда медвежачут — крепко спят.
Очень хорошее расписание, не правда ли? Когда я его прочел, мне тоже очень понравилось оно. До того понравилось, что решил я сам пожить в детском саду.
Целый год я жил там, слонячил, утятил, а иногда, если с кем-нибудь происходило что- то смешное, я записывал.
Вот почему я назвал эти сказки «В медвежачий час». Я писал их, когда все спали.
Итак: сказки в медвежачий час.
ГРАД
Когда был град, ослик всегда прятался. Больно было. В тот град он тоже спрятался, но вдруг подумал: «Да, я сижу в домике, и мне не больно, но домику-то ведь больно. Надо его спрятать».
Ослик залез на крышу и закрыл домик зонтиком.
— Все хорошо, — сказал он.
Но вдруг опять подумал: «Теперь мне не больно, но зонтику, наверное, больно. Как же быть? »
— Глупый ослик, — заворчал медвежонок. — Всех от града никогда не спрячешь. Кому-нибудь да будет больно.
— Если так, — сказал ослик, — пусть будет больно мне.
И он сделал над зонтиком крышу и стал по ней бегать — защищать ее от града.
Наконец град кончился.
Медвежонок пожал ослику ушко и сказал:
— Ты очень добрый...
— Что ты, что ты, — замахал на него ослик ушами, — просто я жалкий ослик, и мне всех жалко.
КАК ОСЛИК КУПАЛСЯ
Пришел длинноухий к речке, а вода холодная. Опустил он ножку и заворчал: «Бррр...»
Выглянул из воды лягушонок и спросил:
— Чего вы тут кричите: бррр?!
Ослику стало стыдно, что он боится холодной воды, и он вдруг ответил:
— А я, я потому это брр... Просто я ем бревна. Понятно?
— Понятно, — сказал лягушонок. — Значит, вы есть тот самый страшный крокодил.
— Совершенно точно, — кивнул ослик.
— А простите, пожалуйста, — опять спросил лягушонок, — а кроме бревен, вы что- нибудь еще можете есть? Я слышал, паровоз даже.
— Совершенно точно, — снова кивнул ослик.
— Ну а почему тогда, — заквакал лягушонок, — вы такой худой?
— Просто, — ответил ослик, — опоздал сегодня съесть поезд. Я пришел, а он ушел. Ушел в мою Африку греть животик.
— Понятно, — сказал лягушонок. — В Африке жарко. И если там долго греть живот, он растает и вместо паровоза получится корыто.
— Ну и что, — сказал ослик. — Корыто ведь съесть еще проще.
— Вот, вот, — запрыгал лягушонок, — я тоже так подумал. Почему и заговорил о паровозе. Дорогой крокодил, у меня есть корыто. В нем мама купает меня в чистом дождике. Мне это не нравится... Ведь я... люблю грязь. Так не поможете ли вы и не съедите ли это ужасное корыто на завтрак?
И тут ослик захохотал:
— Ну и хитрец! Я хотел его обмануть, а выходит, он обманул меня. Так слушай же, грязнуля. Я не крокодил, конечно. Но если ты не будешь мыться, явится настоящий крокодил и съест тебя. Больше всяких бревен и корыт они любят грязных лягушек. Мойся скорей! Мойся!
НЕ ФАНТАЗИРУЙ
Ослик и его друзья всегда просыпали. И вот однажды ослик сказал:
— Надо что-то делать.
— Да, — сказал мишка. — Петушка завести неплохо. Он будит.
— А что такое петушок? — спросил глупый ослик.
— Ну как тебе объяснить, — зачмокал мишка. — Во-первых, у него гребень.
— Гребень, — не дослушал ослик, — знаю, это то, чем гребут.
И он тут же побежал на луг, нашел грабли и поставил их на затылок.
— Вот, по-моему, петушок.
— Э-э-э-э, — захохотал мишка. — Не петушок, а телевизор.
— Телевизор? — удивился ослик. — А что это?
— Это очень сложная вещь, — сказал мишка.
— Мишенька, — спросил ослик, — ну а что ест эта сложная вещь?
— Лампочки, дорогой ослик, лампочки. Если у телевизора открыть живот — там одни лампочки.
— Одни лампочки. Ну и что? — Ослик улыбнулся, взял сумку и пошел в город.
— Тридцать лампочек. На обед, на завтрак и на ужин, — сказал он продавцу.
И все тридцать лампочек исчезли в животе ослика. Ослик потолстел, а к вечеру засветился.
Да, лампочки горели у него в животе, а все думали: «Ослик это, или не ослик, или маленький троллейбус?»
Ну конечно, вы не забыли, что на затылке у ослика торчали грабли, а цепочка огней вилась вокруг живота. И если бы вы увидели ослика, то не узнали его.
Вы бы ошиблись. Ошиблись. В тот вечер ошибались все.
Каждый становился за осликом в очередь и ждал, когда тот его повезет.
Но ослик не мог везти столько народу. И он убежал.
Но бывают же такие люди: они всюду бегали за осликом и кричали:
— Безобразие! Этот троллейбус отказывается ехать. А кто позволил ему, он же городской транспорт!
В конце концов дело кончилось тем, что пришел милиционер. Он взял троллейбус за ушко и повел в милицию. Там троллейбус поставили в угол, и он простоял в нем всю ночь.
А к утру огни потухли, гребень свалился и все увидели: да это же глупый ослик!
Ослика отпустили домой и попросили больше не фантазировать — не воображать себя ни петухом, ни телевизором.
Как видишь, все это кончается плохо. Углом, в который тебя ставят.
ПУГАЛО
Эта сказка про пугало.
Однажды весной, когда на деревьях проклюнулись первые листья, в огороде кто-то поставил пугало.
Оно махало руками, как ветряная мельница, и кричало:
— Кыш, кыш!
Птицы стаями взмывали к небу.
И не только птицы. Беззаботные облачка — и те, завидев пугало, поднимались к самому солнышку:
— У, какое страшное.
А пугало пыжилось от гордости, хвалилось:
— Я кого хочешь напугаю!
Так и пугало всех целое лето. Даже храбрые козлы — и те трясли бородами и пятились, пятились, точно маленькие улитки.
Но вот пришла осень. Собрались тучи над землей, и начались долгие дожди. В один из таких дождей и залетел на огород незнакомый воробей.
Он взглянул на пугало и ахнул:
— Бедняга, как плохо выглядит! Такое старое ведро на голове, и весь пиджак тоже промок. Просто хочется плакать, глядя на него.
И тут все птицы увидели: осеннее пугало-то совсем-совсем не страшное, а нелепое просто.
Пришла зима. Пышные хлопья полетели на землю. И все стало кругом праздничным.
И лишь пугало, старое пугало, по-прежнему грустило:
— Такое кругом все нарядное, а я такой смешной и нелепый.
Оно совсем отчаялось. И вдруг услышало:
— Какой прекрасный снеговик, взгляните только.
Пугало тоже открыло глаза, чтобы взглянуть на прекрасного снеговика, и... увидело напротив мальчика. Мальчик улыбался и кивал. И пугало все поняло.
Прекрасным снеговиком был он сам, нелепое страшило. И хотя снеговики и пугалы не умеют вздыхать, но тут однажды в жизни пугало вдруг вздохнуло и прошептало:
— Спасибо, зима... Ты добрая.
Вот и вся сказка. А может, и не сказка. Ведь когда приходит пушистая зима — все грустное и нелепое становится однажды красивым.
Похожие статьи:
Сеф «Сказка о кругленьких и длинненьких человечках»
Мамин-Сибиряк «Сказка про Комара Комаровича — Длинный Нос и про Мохнатого Мишу — Короткий Хвост»
Нет комментариев. Ваш будет первым!